Светлица (о. Столобный) - Богоявления Господня собор Нило-Столобенской пустыни
 |
Пустынь с каждым годом становилась все популярнее и многолюднее. Даже в небольшие праздники от наполнявших Нилов монастырь паломников делалось тесно в старом монастырском соборе. На его месте было решено построить новый собор. В начале XIX века монастырь настолько богат и популярен, что его настоятель просит «дозволения снестись с архитектором Росси... Ея Императорское величество княгиню Екатерину Павловну... о составлении плана для нового собора...». Карл Иванович Росси, занятый в те годы перестройкой Тверского путевого дворца, видимо, с большой охотой принялся за проект монастырского собора и вскоре его закончил. Исследователи творчества Росси отмечают, что это было, пожалуй, самое причудливое создание фантазии зодчего, и усматривают в сложном проекте объемно-пространственной композиции собора, сочетающем формы псевдоготики и классицизма, влияние ранних сооружений молодого зодчего периода его работы и обучения в экспедиции Кремлевского строения (церковь Екатерины в Вознесенском монастыре Московского Кремля — не сохранилась — и надстройка шатра Никольской башни). В 1813 году монастырь уплатил зодчему за проект крупную по тем временам сумму и выдал прогонные деньги на проезд из Санкт-Петербурга в Нилову пустынь и обратно. Работа поначалу, видимо, увлекала зодчего, и он тщательно разрабатывал планы, фасады, разрезы «со означением иконостаса». Трудно понять, почему проект не был осуществлен: то ли сам зодчий, побывав в монастыре, убедился в нереальности без постоянного надзора с его стороны воплотить замысел, то ли колоссальная загрузка по выполнению заказов царствующей фамилии поглощала все его внимание, то ли время было упущено, и сам он, отказавшись от своих увлечений в молодости псевдоготическими формами, не захотел, чтобы его фантазия обрела плоть. Проект, вероятно, не был даже передан в монастырь, и на все запросы относительно него К. И. Росси отвечал упорным молчанием. Отчаявшись заполучить творение столичного мастера, монастырь заказал проект менее известному зодчему — «уволенному от должности бывшему Тверскому Губернскому архитектору Андрею Алексеевичу Трофимову», который предложил вариант перестройки древнего собора, но и он осуществлен не был. Помимо А. А. Трофимова собор проектировал еще один архитектор — Мельников (имя в документах не указано). Однако и этот проект остался лишь на бумаге.
Только в 1821 году наконец было начато строительство нового Богоявленского собора по проекту Иосифа Ивановича Шарлеманя, закончившееся вчерне к 1833 году. По своих размерам это грандиозное сооружение может сравниться с собором какого-нибудь уездного города вроде Кашина или Арзамаса. Не так давно, собирая документы для реставрации Богоявленского собора, М. Г. Карпова установила весьма любопытный факт. И. И. Шарлемань вначале предложил свой проект на конкурс для Исаакиевского собора, но его замысел не удовлетворил петербургские власти, и проект почти без всякого изменения осуществили в Ниловой пустыни. И. И. Шарлемань был только автором проекта, возводилось же здание под наблюдением каменных дел мастера — швейцарца, уроженца города Лозанны — Анжело Дементьева Боттани. Строительство велось очень интенсивно: в течение одного года старый собор сломали и заложили фундаменты для нового, «чтоб скласть в оной пустыни по одобренному плану и фасаду Соборную каменную церковь с колокольнею... особым смотрением каменных дел мастера, в четыре, а по крайней мере в пять лет...» подрядились каменщики с артелями — Стрельцов Василий Семенов из города Подольска и Малинин Агафон Косьмин, уроженец деревни Старково Судогдольского уезда Владимирской губернии. Окончательная отделка интерьера затянулась на долгие годы. По своей пышности он превосходил многие дворцовые и культовые позднеклассические сооружения столичной архитектуры. Над его убранством трудились не только осташковские, но и привлеченные из других мест мастера. Некоторые проекты по отделке интерьера выполнялись тверским губернским архитектором И. Ф. Львовым.
По своему типу Богоявленский собор близок к трехнефным базиликальным постройкам, увенчан пятью куполами (шестой, надалтарный, купол — поздний), с запада в его объем вкомпонована четырехъярусная колокольня, а фасады украшают мощные шестиколонные тосканские портики. Центральный высокий световой барабан оформлен полуколонками с ионическими капителями и опирается внутри на огромные пилоны сложной конфигурации. Остальные четыре барабана — низкие, глухие, почти без всякого декора и широко расставлены по углам. Вместе с центральным они пирамидой завершают здание. Надо сразу заметить, что основной объем здания рассчитан больше на восприятие его с озера. Находясь же на парадном дворе, трудно охватить взором все грандиозное сооружение. Своими тяжелыми массивными портиками и большими плоскостями стен, расчлененными лишь световыми проемами, собор, стоящий на высоком гранитном цоколе, подавляет зрителя — хочется отойти подальше, чтобы лучше рассмотреть его. И только попав внутрь, по-настоящему начинаешь понимать, как он огромен. Сквозь яркие потоки света центрального барабана и окон противоположная стена кажется тонущей в дымке. Вероятно, желанием как можно больше осветить интерьер центрального нефа и можно объяснить устройство шестого, надапсидного купола во второй половине XIX века. Все стены, столбы и пилястры были отделаны искусственным разноцветным мрамором. По верху шел широкий лепной карниз с золочеными деталями пышного орнамента. Столбы завершались лепными капителями, своды и купола покрывала светлая темперная роспись с архитектурным орнаментом, выполненным в технике гризайль, в нишах стояли серебряная и золоченая раки со «святыми мощами».
Отрывок из книги А.А. Галашевича "Художественные памятники селигерского края".
 |
|||
Фото. Андрея Ага. |
|||
(По материалам сайта города Осташкова.)
(Фото. № 1 Сергея Павловича Носикова. Фото. № 2 Андрея Ага.)